Плоды ожидания.

Конюшни Ордена

Через десять минут уговоров ему удалось заставить верблюдицу сесть. Эйс накинул сверху потник, но вот седло не желало устанавливаться на свое место. Агент старался не злиться, чтоб не рассердить красавицу.
- Ай, какие глаза, какая красавица... - приговаривал мужчина. Тут потник съехал на него. Эйс схватился за потник, и седло упало на другую сторону верблюдицы. Он обошел ее с хвоста, животное грациозно изогнуло шею и презрительно посмотрело на него, как будто раздумывало, не плюнуть ли. С желтых губ стекала зеленая слюна.
Он машинально закрылся седлом и вернулся за потником. Накинул потник, седло, и оно снова упало на ту сторону. В этот раз агент решил не обходить и перегнулся через шею верблюдицы. Она небрежно встала и пошла попить воды. Эйс висел вниз головой на ее шее, как куль с мукой, лихорадочно хватаясь за шерсть.
Когда, наконец, седло было закреплено, Эйс посмотрел на вьюки и те дощечки...

Пустыня

- Давай-ка быстрее, а? - Он обернулся, приметная гора словно и не отдалилась за прошедшие два часа. Как ни странно, верблюдица ускорилась и пошла рысью.

Окрестности Медии

Он догнал их недалеко от города. Доехал и свалился с верблюдицы на песок с жалостным стоном. Задница болела немилосердно. Лежа он простонал:
- Хранительница, страж, я с вами...

Рив гнал и гнал без остановки, еще пару раз они меняли лошадей у молчаливых людей с цепкими глазами. Наконец, они достигли цели: скромный укрепленный особняк на отшибе большого поместья, тайная база личной гвардии Энигера.

Внимательные вежливые люди отвели Луса в «гостевую комнату», решительно напоминавшую карцер: 2 на 3 метра, койка и ведро, вот и весь декор. «Не доверяют», - отстраненно подумал беглец. «Совсем не доверяют, вход показали – значит, выпускать живьем не собираются».

Впрочем, он уже и сам себе не доверял. В который раз всплывала в голове одна и та же сцена.

Кабинет Третьей. Черная и беленькая ведьмы непринужденно обсуждают судьбу пленного капитана, словно цацки к шмоткам подбирают. На Луса они обращают внимания не больше, чем на мебель. А он стоит столбом, все больше примерзая к месту от каждой фразы.

Анастасса: ... я видела, и чувствовала то, что видел и чувствовал он.

Анна: … кальфеонца от воспоминаний я смогу очистить.

Анастасса: Избавить его от воспоминаний возможно.

Анна: …кто-то, кто умеет, сможет заглянуть в его голову.

Анна: А завтра я позабочусь … о ложных сведениях.

Анна: …чтобы у Энигера был минимум информации.

В голове бьется бешеной крысой одна только мысль – если ведьмы походя залезли в мозги пленника, пошарились там, вынули полжизни и напихали мусора, то что им мешало сделать то же самое с ним? Да ничего. Для Третьей он никто, безмозглая куча мяса, чтобы она там не верещала про единство Истины для всех.

Лус сжал руками голову. Что вообще там в черепушке у него было своего, а что наколдовали ведьмы? Мог ли он теперь доверять собственной памяти, узнав, как легко ее подменить?

Рыжий последовательно разматывал рваное полотнище воспоминаний в поисках зацепки, но любой момент жизни уже казался подменой. Был ли вообще такой человек – Лус (что за имя-то дурацкое) или это просто выдумка безумных гарпий, вложенная в голову неведомого бедолаги, ради придворных интриг?

Вот так и сходят с ума, - спокойно и четко проговорил внутренний голос.

Лишь в одном Лус был уверен – непреходящая тяга резать, рвать на куски и убивать, это у него свое. У ведьмы кишка тонка, как бы она не хорохорилась. Значит, так тому и быть.

Тяжелая дубовая дверь отворилась, охранник отрывисто бросил «Вставай, идем».

ООС:

Окрестности Медии

Эхма замедлила шаг.

- Агент, с чего вдруг? - удивление, пожалуй, не выдавало ничего. Потому что "наряд" Анны оставлял открытыми только глаза, - Особого рвения от вас участвовать  в этом деле я не увидела после собрания, - она тихо усмехнулась, - Впрочем, ладно. Не отправлять же вас обратно, - она достала бурдюк и протянула Четвертому.

- Я вдруг понял, что слишком давно не любовался вашими глазами, - высказал агент, не долго думая. Он привстал и дотянулся до бурдюка. Пить Эйс не хотел, но из вежливости сделал глоток, встал и протянул бурдюк обратно. Когда колдунья принимала воду назад, его пальцы как бы случайно коснулись ее.
- Отчего вы уверены, что Лус побежал именно сюда? - он указал пальцем в сторону Медии.

- Голос крови, - ответила Анна обыденно, - У меня в кабинете очень кстати завалялись его грязные бинты. Иногда полезно быть лекарем. Я могу с уверенностью сказать, что они где-то рядом. Когда мы будем совсем близко, я всенепременно услышу. Пятый страж, - Анна на мгновение запнулась, подбирая слова, - Когда мы его найдем...Я пойму, если вы предпочтете наблюдать в стороне.

- Ну как вы решите, Хранительница, - он пожал плечами. - Умение следить по крови очень ценно... Открывает множество возможностей. - Видимо, его не слишком смущали ее способности и их последствия.
- Вообще, даже если Лус переметнулся на сторону Энигера, это делает первой кандидатурой для вербовки. Если мы сможем его перетянуть обратно, это открывает отличные возможности. Конечно, это не останавливает от его немедленной ликвидации в случае непосредственной опасности.
Он принялся командовать животине Дазиры снова сесть, чтобы он, Эйс, мог сесть на нее. На верблюдицу, конечно.

- Наблюдать за боем со стороны - позор для воина.

Страж подмигнул Эйсу и придержал верблюда, чтобы немного отстать. Не хотелось быть третьим лишним.

- Перетянуть обратно? - Анна натянула поводья и Эхма встала, - Четвертый Агент, я думаю, стоит вас немного просвятить...Четвертый Хранитель вытащила его из петли, так он стал Постигающим Третьим Стражем. Я - неоднократно выводила заразу из крови, хотя больше всего на свете хотелось выкинуть его вон на корм стервятникам по личным причинам. Он уже уходил однажды. В день нападения. Ушел из-за уязвленного самолюбия...Висельнику не понравилось, что мы не подорвались и не выдали ключ Хранителя по первому его требованию. Когда он остался и помог отразить атаку, я наивно предположила, что все не так плохо, что человек пошел на поводу у эмоций и что со временем я смогу научиться ему доверять.. Через пару дней он попытался изнасиловать Четвертого Хранителя и трусливо бежал с врагом. Вы все еще считаете, что он является первой кандидатурой для вербовки? - она повысила голос и испепеляюще уставилась на Эйса.

Эйс помолчал, озирая просторы пустыни. - Ну, я же не говорил, что мы обязаны его любить. Но, зная столько о нем, можно попытаться сделать его нашим источником у Энигера.
Он посмотрел с удовольствием на Анну.
- Просто назовите нашу общую цель, и я ее выполню, котенок.

- Настоятельно рекомендую воздержаться от этого слова в мой адрес, Четвертый Агент. Эхма, хайях! - Эхма прибавила ходу.

Медия меж тем томно плыла в красных лучах уходящего солнца...

Альмир приметил на севере соломенную крышу, возвыщающуюся над бледно-розовыми зарослями тамариска. Страж догнал спутников.

- Неплохо бы передохнуть. Вон там есть хижина, может попросимся на ночлег?

Поместье посла Кальфеона в Медии.

Вскоре за Лусом пришли.
Два массивных стражника, с еле виднеющимися между плеч головами, приподняв рыжего под локти, так, что даже ногами перебирать не пришлось,перетащили его в подвальное помещение без окон.

Низкая жаровня полная дымящихся углей,стол с дорожками кровостоков,добротная,пахнущая сосновой смолой дыба в углу....
Всё явно давало понять,что из разбойника собираются выжимать информацию дедовскими, апробированными способами.

Луса, как колоду, закинули на стол,и крепко прикрутили сыромятными ремнями за руки и за ноги в специальные глубокие пазы по краям.
Оба мордоворота отошли к дверям.
В углу скорчился худосочный писчик с ворохом бумаг и замызганным пёрышком.

В комнату вошёл мужчина, лет 50, в свободном монашеском одеянии.
Рукава его рясы были тщательно закатаны, открывая худые, жилистые руки с длинными, паучьими, " музыкальными" пальцами.На лысо обритая голова,лунорические водянистые глаза и широкий узкогубый рот, на землистом лице человека, проводящего свою жизнь в подземельях,довершали образ.

По его молчаливому знаку один из грамил подошёл к Лусу и пальцами,легко будто рисовую бумагу, разорвал на нём рубашку до пояса.

Откинув  занавешенный дерюгой стеллаж,откуда сразу заблестели металлом десятки хитрокованных предметов,Сарториус выбрал узкий кривой нож и подошёл к пленнику.

Всё ещё ничего не спрашивая он сделал небольшой аккуратный надрез над его бровью, потом,подпиливая лезвием,не спеша, отрезал узкую полоску кожи, вместе с волосами- до макушки.
Откинув окровавленный ошмёток,он,как художник,придирчиво полюбовался ровностью заалевшей раны.
Потом, лишённым выражения голосом, негромко, едва разлепляя губы произнёс:

-Первый вопрос-твоё имя и звание.

Царапина набухла несильной тянущей болью, к виску потекла щекотная горячая струйка. Нет, не для того Лус забрался так далеко, чтобы изображать из себя доблестного героя без страха и упрека. Утаишь хоть полслова - белого света больше не видать.

- Лус, третий страж.

- Там еще пятый есть. Четвертый с койки не встает. Первый в самоволке.

Писчик, не отрываясь, мерно скрипел пером по бумаге. Рыжий припомнил презрительный змеиный взгляд Третья смотрит на тебя, как на гавно, и в горле сразу пересохло от бессильной ненависти.

- Эй, хозяин, водички не найдется? А то как не рады гостю дорогому.

-Мусор не поят,- равнодушно уронил Сарториус.

-Сколько входов на ваше богомерзкое стойбище и как охраняются,-продолжил он,отвернувшись к набору пыточных инструментов и пархая неторопливыми пальцами по полке.

- Да что ж вы, как нелюди, нет бы молодца накормить, напоить, с бабой положить, глядишь бы миром сторговались, - Лус дернулся на пробу в ремнях, скосил глаза на любовно начищенный инструментарий заплечных дел мастера.

- Два. Никак, - страж издевательски рассмеялся, - Ведьма в колдовстве хитра, а умишком слаба, куда уж ей сообразить, что к чему.

Сарториус выбрал заострённый, похожий на штопор винт на удобной рукояти.
Поманил молча рукой грамилу.

Внимательно оглядев вытянутую руку Луса, ткнул пальцем в связку и отошёл.
Громила приложил к указанной точке винт и начал вкручивать.
Острие, прорвав сразу кожу, ввинтилось в сустав.
Раздалось влажное хрумканье,железо, раздвигая лучевую и плечевую кость,давя хрящи, двигалось, пока не упёрлось в стол.

-Точнее,- так же безэмоционально произнёс палач, доставая тонкую сигарету и закуривая.
По камере поплыл запах анаши.

Лус судорожно рванул всем телом, срывая горло потоком базарной незатейливой брани.

- Ворота каменные главные! Два фута толщиной! Магическим ключом отпираются! Боковой в арке цельнокаменной дверь железная литая петлями внутрь!

Затылок гулко стукнулся обратно об стол. Сладковатый запах выносил мозг, речь стража ускорилась, потеряла разборчивость.

- Кошелка старая не дала мне развернуться, зажлобила ключ, словно он ейный пояс верности отпирает, кому она нужна, криворожая, пусть теперь выкручивается как знает, никто за входами не следит, все открыто, ни постов, ничего, без меня они там как котята слепые сука неблагодарная доберусь до тебя матку вырву голыми руками без морфию

Палач не спеша выдохнул затейливые колечки дыма к потолку.

-Живых сколько и что умеют.

Рыжий замер, восстанавливая дыхание, стеклянные глаза уперлись в потолок.

- Ведьма кровососка фригидная, да вторая розочка нетронутая, да колдун-костоеб. Запамятовал что-то я дальше, дай косячку дернуть, авось припомню.

-На том свете дёрнешь,- не двинувшись с места скучным тоном ответил Сарториус, глубоко затягиваясь.

Жест вялой рукой.
Грамила подошёл к Лусу и залепил ему оплеуху.
Так что голова рыжего мотнулась, сколько шея позволяла.
Сразу после этого,пока блудный страж судорожно вдыхал- выдыхал, мордоворот прижал к его лицу кусок марли, пропитанный чем то едко холодяще душистым.

-Пока ты этим дышишь,из милости-не мигая рыбьими глазами  процедил палач,-А ещё пару раз,  и  будешь грязные каблуки лизать за то, что б разрешили тряпку  пожевать.К мидриацилу очень быстро привыкают,попугайчик- по  губам-щели скользнула тусклая усмешка.

-Ты врёшь.Их не трое- подробней.