Плоды ожидания II.

Медия,гостиница Ситора.
Тело женщины рядом в воде казалось совсем  невесомым,как сон мечтаний, но плотным и упругим на ощюпь,как неоспоримость физических ощущений.

Эрлан поймал неспеша проплывающий розовый лепесток, и украсил им мраморное плечо Шарлотты.
-Ты выслушала меня,несравненная жемчужина, что скажешь теперь?Окажешь ли ты мне поддержку в моём предприятии?

Маг и рыжая ведьма прохлождались в мозаичном бассейне,укрытые заросшей вьюном терассой от  шальных глаз и выжигающего полуденного солнца.

Третий агент подошла к Четвертой и поклонилась.

- Здравствуйте. Не думала, что встречу Вас. Весьма необычная ворона привела меня сюда.

Колдунья взглянула на Хранительницу, боясь, что появилась не во время.

На пороге появился широкоплечий мужчина и сложил руки на груди, прислонившись к косяку.
Он показал пальцем на спутницу молоденькой тихони:
-Очень знакомая ворона, не правда ли?
Ворона вздернула клюв, подернувшись на миг дымкой, словно от резкого движения ее форму размыло, и проскрипела:
- Нужны подробности. Про нападение на Посла, про улики, что вам удалось узнать. Разыщите Второго Агента и Четвертую Хранительницу и возвращайтесь.
Эйс сел перед ней на корточки и начал докладывать:
- Кто-то выпустил на ипподроме элементаля и пробил щиты посла. Пострадали правитель города и сам посол. Но чувствует он себя уже неплохо. Так что это скорее всего инсценировка и провокация. В сторону Хранилища постоянно отправляются посланцы, видимо, это связные Лилиан.
Он встал и посмотрел на светловолосую.
- Я закончу дела в городе и вечером приду сюда, после этого мы выедем. Пятая, как видите, остается. Второго мы не нашли. Думаю, он тоже в порядке.

Медия,гостиница Ситора.

Пожалуй, именно об этом она и мечтала все это время... Именно этого ей и не хватало в палящем, знойном городе, которому магу ледяного созидания больше всего не хватало.
Она расслабилась. Мокрая газовая, почти прозрачная сорочка плавала, прикрывая ноги выше колен и прилегала к телу в районе груди.
Хотелось согласится со всем, что ей предложат. Но бдительность брала свое.

- Хозяин Эрлан, Вы понимаете, что просить беззащитную девушку о помощи в завоевании руки другой - более, чем оскорбительно? - она млела в прохладной воде, улыбаясь довольно и попивая прохладное вино.

Четвертая поняла бровь в недоумении:
- Лучше бы выехать сразу, что я и сделаю. Третий агент, прошу вас сопровождать меня, - повернулась она к девушке, - Надеюсь, ваши дела не требуют задержек. Верблюда нам дадут...

Она слегка прищурилась, глядя на Четвертого Агента:
- Подозреваю, что ваши дела неразрывно связаны с Пятой. Это очень кстати. Думаю, опасно оставлять ее сейчас в Медии одну. Пожалуйста, дождитесь ее и возвращайтесь вместе. Мне кажется надо спешить. В Хранилище осталось не так много орденцев, мало ли что...

С этими словами она вышла во двор, распорядится насчет верблюдов и припасов в дорогу.

Шарлотта пишет:

Медия,гостиница Ситора.
- Хозяин Эрлан, Вы понимаете, что просить беззащитную девушку о помощи в завоевании руки другой - более, чем оскорбительно? - она млела в прохладной воде, улыбаясь довольно и попивая прохладное вино.

-Понимаю...-маг придвинулся ближе к улыбающейся рыжей  и запечатлел извиняющийся поцелуй рядом с лепестком.

-Но готов принести сотни тысяч извинений и умолять о снисходительности,- следующий поцелуй  пришёлся уже  в горькие от вина губы женщины.
Не переставая целовать Эрлан осторожно вытянул из рук ведьмы бокал и не глядя поставил его на мокрый бортик бассейна.

Крепость клана Безымянных

-Нет, красивее задача складывается, тебе уготованная.. -Маг пошамкал губами, словно пробуя эту самую задачу на вкус и найдя его весьма приятным. -Но не сразу всё, не сразу.. Есть еще дело одно.

Гажей резким хищным движением вцепился в морион, вделанный в обложку дневника Йохи Пепельного, и начал потихоньку вытягивать его бормоча под нос слова заклинания. От камня к руке, с характерным треском, начали проскакивать черные злые молнии, заставляя морщится колдуна и оставляя на коже довольно глубокие раны. Заклинание постепенно набирало силу и драгоценный камень стал выплавляться из обложки, разрушая сами записи. В ослепительной вспышке черного света морион наконец-то оказался крепко зажат в руке серобородого.

-Не доделали мы задание, Безымянных главой порученное, и грозит чем нам это знаешь сама. Камень осмотри внимательно, путевым он станет для нас, дорогу указывая к встрече возможной с Эриксом.. Ритуал проведу лишь и отправляться нужно и можно незамедлительно. -Маг потряс кистью отчего раны от жалящих молний начали заживать, покрываясь новой здоровой кожей, впрочем в возрастных пигментных пятнах.
Пошуршав чем-то в столе, Гажей достал тонкую медную цепь, каждое звено которой было исписано мелким-мелким почерком и затем закрепил ее на морионе обмотав камень крест на крест. Достав карту расположил камень на ней и начал плавным и мелодичным голосом, прямой противоположностью голоса которым пользовался при извлечении, полупеть-полувыговаривать следующее заклинание, руками обхватив драгоценность в круг, но не прикасаясь к ней. Морион слегка приподнялся над картой и с него слетела молния, воткнувшись в место на карте соответствующее оазису рядом с Хранилищем. Маг устало сел и облокотившись на спинку стула вытер выступивший на лбу пот.

-Должны ночью быть мы на месте, собирайся. -Коротко вздохнул и кряхтя поднялся, направляясь в свою комнату за посохом.

Спойлер:

Фейга смотрела на манипуляции мага с легким отвращением. Когда он закончил, поднялась, быстро накинула куртку, прицепила меч и подхватила плащ. Покосилась на карту, ухмыльнулась.
- Гажей, это недалеко от того места, где мы кальфеонскую деревенщину крошили. - она с прищуром прикинула расстояние, - чтобы там быть ночью, придется тебе скотину подбадривать.

Она повернулась к магу, вернувшемуся в комнату полностью готовым к дороге.
Критически окинула взглядом крепкую поджарую фигуру в балахоне.
- Я вот иногда думаю, Гажей, что тебе чертова прорва лет, но старость ты ненароком спалил, не разобравшись, когда она за тобой приходила, - Фейга захохотала, тряхнув гривой пепельных волос, - Уж больно ты чудный...
Она отхлебнула из кувшина тягучий глоток воды и решительно вышла во двор крепости.

Лилиан

Золотистый блестящий взгляд в зеркале...
Мерцание топазов в сережках...
Лимонный цвет платья...

Да... правильно. Все важные дела нужно вершить в фамильных цветах.
Это подпись "Я, ни Берка, принимаю решение". Или отчаянный призыв к фамильной гордости. Ведь, если не хватает ни своей смелости, ни желания противостоять оскалу судьбы, можно взять взаймы у предков.
Ей повезло, что у нее достаточно богатых кредиторов. Доминика ни Берка, настоятельница храма, Корнила ни Берка, супруга мятежного герцога ни Берка, Гиса ни Берка, первая дама при дворе императора...
А Лилиан ни Берка смешна со своим смятением. Выбор, который очевиден.

Ах, это все его глаза. На нее смотрели по разному: с желанием, с презрением, с восхищением и равнодушно, но давно уже не смотрели с участием и пониманием.

Лилиан отрешенно открыла флакон с духами и мазнула пальцами мочку уха, тонкую кожу запястья... Пора...

Проходя по коридору с Летти в поводу, остановилась на минуту.Подумала, зашла в приемную и вскоре вышла оттуда. На столе осталась записка, свернутая пополам:

"Госпожа Третий Хранитель, вынуждена сообщить, что я изменила решение и не намерена в дальнейшем искать истину в этих стенах.
Благодарна за приют и готова ответить взаимностью за ваше гостеприимство, будет вам находится в Медии или иметь необходимость в моей помощи.

С уважением, Лилиан."

Выйдя из Хранилища, Лилиан проверила сумки, накинула капюшон плаща из легкой белой шерсти, и направила Летти в сторону оазиса.

Альмир ждал в условленном месте с профессиональным спокойствием человека, привыкшего смотреть в жерла пушек без содрогания. Только периодические одергивания кружевных манжет (с лучшей рубашки) выдавали волнение. Увы, даже принятое холодным твердым рассудком решение не умаляло душевного смятения. Давило навязчивое состояние беспокойства, где-то в груди. Словно кошки скреблись где-то за рёбрами, не давая спокойно вздохнуть.

Когда из прохладной южной ночи послышалось лошадиное похрапывание, и нетвердый лунный свет высветил белый плащ на изящной женской фигурке, он вышел из тени.

- Миледи, я несказанно рад, что у вас нашлось время побеседовать перед, - "не говори прощание", - перед отъездом.

Лилиан спорхнула с седла и подошла к Альмиру.
- Господин Ровенгальт... - сдержанный наклон головы, - мне пора уезжать. Я почти выполнила поручение господина Энигера, осталось последнее...

Из-под капюшона блеснули топазы в свете яркой луны.
- Мне нужно передать ваш ответ. Какой он?

Она замерла, спокойная и безмятежная, как эта звездная ночь, только пальцы нервно-методично терзали снятую перчатку.

Итак. Альмир прогнал в мыслях весь ход нелегких рассуждений. Сепаратное предложение от Энигера значило, что тот не ставит договоренность с Орденом ни во что, и конфликта не миновать. Оставить Хранилище нельзя. Оборонять его текущими силами - бесперспективно. Оставалось тянуть время фальшивыми переговорами. Тянуть, пока Третий Хранитель не разберется с Эриксом. Тянуть, чтобы дать Лилиан возможность скрыться перед неизбежной катастрофой.

Эрикс самодовольно развернул тугие кольца, нашептывая ответ: "Лилиан, мы можем убежать, с силой Эрикса я пробью дорогу куда угодно, убью любого, кто встанет у нас на пути, весь мир будет у наших ног, только прикажи".

- При условии, что вам дадут свободно... жить - положительный, - Альмир сам удивился, насколько сдержанным был его голос, - Говорят, в это время года Кальфеон прекрасен. Вам, несомненно, будут рады при дворе императора.

Все это время солдата не оставляло чувство неправильности, словно кто-то наблюдал за ними из зарослей. Шнурок с амулетом горел на коже раскаленной проволокой.

Лилиан дернула перчатку слишком сильно, и тонкая кожа треснула. Мимолетно недоуменно посмотрев на истерзанную перчатку, Лилиан вскинула лицо к луне и ровно ответила:

- Я хочу чтобы вы знали, Ровенгальт. В любом рабстве есть вина раба. Мне не платят денег, у меня их достаточно. Мне не интересна политика, мне хватает влияния моего рода. - похоже, теперь луна блестела и в ее глазах, но Лилиан не смотрела на Альмира.

- Я искала своего сильного мужчину и нашла Энигера... Когда я поняла, куда меня это завело, было поздно. Мне платят за хорошее поведение лаской и за ошибки - плетью. Я думаю, если на весах стоит Эрикс, вам подарят столько Лилиан, сколько вы пожелаете.
Она наконец повернулась к собеседнику, порывисто шагнула ближе.

- Господин Ровенгальт, я вам благодарна за участие в моей судьбе. Но будьте честны со мной, прошу вас! - лицо Лилиан исказилось от сдержанной горечи, - Я всего лишь разменная монета очередной мужской игры, да?

Медия,гостиница Ситора.

Женщина открыла шею для поцелуев, сучающе посмотрела на ровную гладь прозрачной воды.
Помогать какому-то типу завладеть какой-то девушкой... Когда она записалась в свахи?
Бокал вина стоит совсем далеко, чтобы до него можно было дотянуться. Принц осыпает ее градом умоляющих поцелуев.
Она вздохнула.
- Мои услуги... хозяин Эрлан, стоят слишком дорого, чтобы Вы могли себе это позволить.

-Откуда вы знаете где пределы того, что я могу себе позволить?-многозначительно произнёс маг,обнимая женщину,-Загадайте какой нибудь каприз,госпожа волшебница, и убедитесь,сколько чудес может сотворить золото..

- Мм, - она закрыла глаза и приставила тонкий пальчик к подбородку. Перспектива действительно заманчива, но что же можно пожелать женщине, у которой на своей земле есть все? Только если что-нибудь интересное?
- Желаю смерти Энигера. - она подняла взгляд наверх и задумалась. - И чтобы вся Медия была у моих ног. - она игриво улыбнулась. - Забавы ради. Вам же это по силам?

Маг вместо очередного поцелуя чуть не прикусил зубами белоснежную шею.
-О щербет моих глаз,давайте всё таки ограничимся хотя бы....одним капризом.

Потому что если я выполню хотя бы одно из пожеланий,меня вся местная рать разорвёт на куски, до попытки второго..Похоже я недооценил эту женщину...- подумал маг,подкрепляя свои душевные силы вином.
Второй бокал он, с льстивой улыбкой протянул Шарлотте.

Такая обжигающая боль, как плеткой по глазам. Лечит только прикосновение к этим волосам, к этим щекам, к этим плечам.

- Нет. Да. Лилиан!

Лилиан, свет моей жизни, огонь моих чресел. Грех мой, душа моя.
Ли-ли-ан: кончик языка совершает путь в три шажка вниз по небу, чтобы на третьем толкнуться о зубы. Ли. Ли. Ан.

- Лилиан, я люблю тебя. Глупо и невовремя. Кто ты и кто я? Хуже, чем грош разменный, просто скорлупка для... Уезжай, просто уезжай, пока еще не поздно.

Альмир прижал к себе Лилиан, прижался пересохшими губами к ее губам... и, нет. Мир не перевернулся. Все так же холодно сияют с неба звезды, что им до мимолетных человеческих эмоций, чувств и страстей? Только стайка метеоров, прочертивших небо золотыми линиями, знают, каково это сгореть без следа, сжечь себя без остатка ради простой смертной мечты - любить.