Кабинет

Колдун был умен: в досягаемой близости не было ничего, чем можно было бы воспользоваться, чтобы освободиться от пут, да и руки были связаны так, что путы можно было, пожалуй, только зубами перегрызть, но рот (какая досада) был дальновидно заблокирован кляпом. У Сибиллы было два не слишком заманчивых выбора: попытаться перевернуть кресло, рискуя расшибить себе голову и наделать шума, либо использовать магию Араханны, рискуя вытащить её со дна подсознания. Колдун, видимо, сам о том не догадываясь, подарил телу Анны часть своей крови, когда физиологический процесс вышел за грани физиологии и возвысился на уровень гиперреальных стихийных переплетений. В отличие от Третьей, Первая никогда бы не стала обременять себя дурацкими моралями, подобными той, что запрещала использовать кровавую магию во вред Постигающих. В конце концов, этот Постигающий предал доверие Сибиллы. А Сибилла не прощает.

Самое сложное заключалось в том, чтобы достичь предельной концентрации не входя в надпространственное состояние транса. Иначе плакала её затея.

Первая уставилась стеклянным взглядом на нос колдуна, который, не обращая на нее совершенно никакого внимания, чертил на полу какие-то руны.

...о najwspanialsza królowo nieba i ziemi, Wieczna Noc...Oto ja niegodny sługa Twój, staje przed Tobą... - шерховато отдавался среди стен ровный шёпот, в такт плавным движениям руки сжимающей перо.

Незаметно для себя колдун потёр  засаднившую вдруг переносицу.
Потом что то назойливо заскребло у него в горле.
Он кашлянул раз, другой, и еле подавил сухой рвущий спазм, почувствовав во рту отчётливый солёный привкус крови.
Отвлёкшись от  процесса и подняв голову, Мэшдш увидел , над затянутой повязкой, два гневно сверкающих глаза,

Сделав насмешливо приветственный жест, колдун закрылся магическим щитом, и продолжил рисовать волнообразные пересечения.
" Пусть тужиться. Больше ослабеет.. Но вовремя заклинания щит придётся снять..Значит Чарна всё таки припрятала моей крови," - остановившись на этой мысли, как самой очевидной, он сосредоточился на словах тёмной молитвы.

...wznosząc błagalnie ręce do Ciebie i z głębi serca mego wołam: ...

Прокололась.
Сибилла злобно дернулась и отвернулась. Что он чертит? Не нужно быть семи пядей, чтобы понять: эти руны, скорее всего, создаются с целью вытащить Сибиллу из выбранного ею тела. Она представила Вечное Зазеркалье и её снова дернуло. Нет, что угодно, только не эта вечность отражений. Что угодно: даже смерть.

Смерть. Именно.

Рот, завязанный тряпкой искривился в усмешке: Первой терять нечего. Она снова повернулась в сторону колдуна и попыталась сесть в кресле ровнее. Чтобы её было очень хорошо видно. Снова стеклянный взгляд, медленно переходящий в одержимо-безумный. Из носа, ушей изо рта ведьмы начинают сочиться струйки яркой крови. Кровь, неторопливо пропитывая тряпку, начинает медленной капелью падать на грудь, плечи и колени, течет по предплечьям, срывается тяжелыми каплями с локтей и падает на каменный пол. Капля, и еще одна. И еще.

Тонкая кровавая струя змеёй ползет к рунам колдуна, издевательски огибая рисунок, чтобы не нарушить его; змеясь и петляя, уплотняясь с каждой новой каплей, струя формирует фразу: развяжи или истечет кровью.

Из-за изгиба коридора вышел рыжий "диверсант", неторопливо, развязно прошествовал к двери кабинета. Он скептически оглядел клубящийся в дверной коробке туман и насмешливо хмыкнул. Три быстрых удара кулаком об косяк, и Лус отступил назад и в сторону на шаг.

Она её угробит. Надо срочно что то выдумать..

Перечитав строчку крови Мэшдш подошёл к креслу, и примостившись сбоку так, что бы не получить пинок связанными ногами, заговорил, заглядывая Третьей в глаза.

- Я тебя не отвлекаю? Продолжай продолжай. Но задумайся, кто в итоге останется в выгоде, после гибели хранительницы? Правильно,- только я.

Едва касаясь пальцами колдун провёл по вздымающейся от судорожного дыхания груди ведьмы, едва прикрытой окровавленным шёлком.

-Чарна будет навсегда  замкнута в россыпи отражений. Тебя, аморфной слизью, поглотит Вечная Ночь. А мне перейдёт во владение  мёртвая оболочка, из которой я сотворю себе идеальную любовницу. Немного прохладную, но это дело привычки.

Пальцы скользнули, забираясь в тёплое пространство между бёдрами ведьмы.

- Давай договоримся, дрога моя. Вон, видишь тело  на полу? Я дам тебе шанс жить в нём. Сравни это с остальными перспективами, и кивни, если согласна.

Раздавшийся у запертой двери стук заставил колдуна скривиться.

- Кого там бесы ещё принесли, - недовольно буркнул он.

<<< " Анна-а-а иди в поле... там где маки..." - даже мысленно позвала тихо, почти шепотом. Анастасса,  звала Хранителя именем, тем которым когда то, даже не зная его, звала ее там в прошлом. Не открывая глаз, не глядя в зазеркалье, просто чувствуя, что Араханна сейчас на грани жизни и смерти. Не понимая почему, не зная причин. Знала только одно - она там в Зазеркалье. А здесь другая - не Анна. И она хочет жить и этой жаждой убьет настоящую. Так было и с ней когда то...слишком давно. Тогда ее вытащила любовь, друзья и сама жизнь. Стасса боялась. Боялась за себя, за то, что сейчас вернись то, что было - она была одна. Не было больше точек опоры... разве, что только жизнь. Но больше боялась за Анну. И свои страхи отгоняла. Зеркальная поверхность дрогнула под ладонями, но девушка не открыла глаз и не убрала рук.
" Анна-а-а иди ко мне в поле... там где маки. Дай мне руки, прикоснись к моим ладоням..."

- Открывай Сова, Медведь пришел!

Не дождавшись изнутри никакого ответа, Лус почесал небритый подбородок и еще раз покосился на туманную завесу, известно чьих рук дело. Ясен пень, с кем еще якшаться кровавой ведьме, как не с колдуном-труполюбом. Он понимающе ухмыльнулся, привалился спиной к стене и принялся обстоятельно, со знанием дела ковыряться в зубах ножом.

"Анна-а-а иди ко мне в поле... там где маки. Дай мне руки, прикоснись к моим ладоням.." - Третья уставилась в бесконечное ничто многомерного зазеркального пространства. Откуда звали? Понять было невозможно. Она узнала голос Первого Стратега, но голос отражался от стен, рикошетил многоголосым эхом и не оставлял ни единого шанса угадать.

Бесконечное число зеркальных дверей, что надстраивались друг над другом, преломляли друг друга, одни казались лишь отражениями других, другие же  - рекурсивным отражением третьих. Двери. Двери. Двери в дверях. Двери в дверях, отражающиеся в очередном зеркальном проеме. И в центре всего этого молчаливо-звенящего месива, имеющего фантастическую форму декеракта, застыла Анна, вслушиваясь в эхо.

Бессилие - вот что она чувствовала сейчас. Чуждый мир, где все подчинено законам, которые человеческое сознание даже осознать не в силах. Не удивительно, что Сибилла сошла с ума. Удивительно, как она умудрилась сохранить отпечаток своей личности, находясь здесь почти три сотни лет. Хотя Анна уже была не уверена, что время здесь имеет хоть какое либо значение. Казалось, что Время здесь - такой же чужак, как и Анна.

Она слышала, как тульпы говорили о том, что врата ведут в некий глобальный астральный план, из которого  бесконечное число выходов, позволяющих им блуждать по зеркалам, в отражении воды, проникать в сновидения... но точка входа - одна единственная. Анна, пока еще не являясь тульпой, даже не представляла, где искать эту точку входа. Мысли сковал хаос паники. Второй сказал, что нужно успеть занять тело...Первый стратег зовет туда, где цветут маки, но как найти?

Вероятно, нужно перестать мыслить как человек.

***

Сибилла снова дернулась и взглядом, полным презрения и бессилия, попыталась прожечь колдуна насквозь. Что за тело он ей предлагает? Но ведь любое тело лучше, чем Вечная Ночь. А Вечная Ночь лучше, чем сводящее с ума, похожее на вечную муку преисподней Зазеркалье.

Сибилла прикрыла глаза, решаясь. И, наконец, медленно и неуверенно кивнула.

- Вот и хорошо.. Будешь моей союзницей, и всё сложиться удачно- сможешь отправиться куда захочешь, распоряжаться своей жизнью. Что тебе в этом подземелье? В этом слабом теле? Да и от чужих истин , думаю, уже с души воротит . Только не вздумай глупить, Третья, моё предложение- лучший расклад для тебя.

Мэшдш придвинулся ближе, и потянул с губ ведьмы вниз повязку.

- Затвори кровотечение. Если руны нарушаться- восстанавливать времени нет, придётся тебя просто убить, без изысков. И скажи мне, как твоё имя.

Зеркальные грани дробились и множились без конца. Хрупкие, тонко звенящие поверхности наплывали одна на другую, переламывались посредине, приумножая отражения Анны бесконечно. И отражения эти жили своей жизнью - чуть вскидывали брови, тонко улыбались, хищно прищуривались. Все мыслимые выражения лица, все жесты и манеризмы отпечатывались в фасетах вокруг нечаянной гостьи зазеркалья. Калейдоскоп эмоций и чувств, отражающий все, что Анне когда-либо приходилось испытывать, теперь смотрел на нее - алчно, требовательно. Плачь, Анна, смейся, злись, отдай, отдай нам свою жизнь, такую мимолетную и оттого такую значимую каждым своим мигом...

Движение другого рода, текучее и округлое, прервало зеркальный хоровод. Раздробленные отражения, подобно стайке вспугнутых серебристых рыбок, стремительно скользнули вглубь зеркал. Острые углы стали оплывать, искривляться, в пустоте зеркал появились цветовые пятна зелени и синевы. В мозаику вплелись прожилки охряного и бурого цветов. Деревья, шпалеры, присыпанная мелким гравием дорожка. Уже видится взгляду легкий тремор листвы, чудится - сейчас повеет в лицо терпким ароматом летнего вечера. Еще чуть-чуть - и парк, безотчетно узнаваемый, близкий, оживет.

Позади Анны хрустнул гравий, некто приблизился прогулочным шагом, совершая должно быть свой вечерний променад. Косая тень пролегла рядом с ее собственной. Неизвестный остановился за левым плечом молодой женщины.

"Вам нельзя здесь задерживаться. Не оборачивайтесь. Идите вперед. Я буду сопровождать вас."

Ответа не было. Может она что то не так делает? Может ее не слышат... не так, не так. Там много зеркал, каждое отражение отражает отражение от отражения. И не понять где начало и где конец.
"Не смотри... опасно... думай обо мне..." - черный сказал - "не смотри!". Ну конечно...

"Закрой глаза положи руки на любое зеркало и доверься своим чувствам. Почувствуй мои руки. Мое живое тепло. Слушай себя и иди." Ладони эльфийки засветились серебристым светом. По зеркалу снова пробежала волна. Анастасса не открывая глаз, прижалась лбом еще плотнее, чувствуя, как перламутр становится теплее принимая ее тепло. Это зеркало было не обычным, не холодное стекло, не металл, а творение самой природы.
"Доверься только своим чувствам... только себе."

***
Из коридора стремительно неслась Четвертая в форменном плаще, со шкатулкой под локтем,  со смесью раздражения и растерянности на лице.

Мимо Луса она прошла, как мимо гобелена, на туман колдуна только губы поджала и собралась решительно ломануться сразу в двери.

Амулет на груди, до сих пор изображавший кустарную висюльку, предостерегающе-мутно засветился грубоватым камнем в медной оправе.

Спойлер:

Сибилла покорно остановила кровотечение и уставилась на когтистую руку предлагаемого тела, что была в досягаемой видимости.

- Что это за...тварь? Твоя ящерица, с которой ты развлекался? - хрипло спросила Первая, брезгливо скользя взглядом по лапке.

- Спас, Таемнича, спас, от жизни в клетке и грязных медийских пошляков- рассеянно поправил колдун, прислушиваясь к происходящему за дверью, и ведя по коридору одну из костянок.

...Четвертая, рассекая муть чар, от которых невзрачный камушек на шее искрил и шипел, нетерпеливо застучала в дверь кабинета.

Туман повалил душными клубами во все стороны.
Дверь приоткрылась, из неё высунулась, ожидающим жестом, рука с зелёной татуировкой на ладони, и мокрым от крови рукавом.

Шкатулка легла в руку, но Четвертая отпускать ее не спешила.

- Как быстро она придет в себя? - Хранительница пыталась, поднимаясь на носочках заглянуть внутрь через плечо мага.

-Не знаю, - на Четвёртую холодно глянул голубой глаз, - Вы очень хотите посмотреть, Беляша?

- Нет.- Четвертая отпрянула, держась за шкатулку, - но... Господин посол изволили взять меня в заложники до встречи с Третьим Хранителем, так вы уж постарайтесь.

Четвертая всматривалась в разноцветные глаза, пытаясь постичь, что там на душе. Как знать, может отсутствие хранителей ему только на руку.

- Вы остаетесь тут ... э... управляющим. Вы и Первый Стратег. До тех пор, пока Третья не будет в состоянии... - Хранительница, наконец, выпустила шкатулку и потерянно оглянулась, - Ну, я должна идти.