Комната Дазиры

Представляет собой закуток в нижнем ярусе, без солнечного света, но с камином; без стола, но с кучей подушек. В целом напоминала убранством милые сердцу Четвертой шатры, за что и была выбрана.
Тяжелая дверь внушала уверенность, что ужасы подземелья сюда не прорвутся.

Светильники в комнате хранительницы расточительно изжигали масло. Опасно. Огонь всё равно, что человек: жаден, излишне горд, покорен до поры и в последствии не управляем.
Черная, размашистая тень крыла, колыхание штор. Между вазами на камине сидела птица похожая на ворона. Оценивающий птичий взгляд. Ожидание.

Из коридора послышались легкие шаги, дверь тяжело отворилась, впуская хозяйку.

Она несла в руках небольшой поднос с чайником и пиалой, который тут же был спущен на пол у камина.
- Аяй, чай, абланай, чай-деги, азиууур! - пропела Четвертая традиционную застольную песенку про то, что чай собирают на рассвете, когда листья спят и держат в себе чудные сны.
Опустившись на колени перед подносом, Четвертая неторопливо и тщательно стала наливать чай.

Птица продолжала молча сидеть, искривив шею, моргала глазом на поющую хранительницу. Как вдруг.
- В саду были восхитительные яблоки,- прозвучало ностальгически.

Четвертая вздрогнула, пиала звякнула о поднос, расплескивая горячий чай.
- МАТИЛЬДА!- возмущенно вскочила Четвертая и тут заметила, что птица на Матильду мало походила.

Насупившись, Хранительница стала вытирать полотенцем лужу на подносе.
- Чего тебе, Черный Вестник? Хранителей всего два и оба пока еще живы.

-Кхар!- прозвучало словно угрожающий приказ.
Огоньки в лампадках испуганно дрожа "поклонились".  
Птица слетела к хранительнице. Нет, она спрыгнула с камина, словно чёрная кукла на веревочках. Горбатый карлик, безобразного вида с "косыми" глазами, сухими серыми ручонками, прижатыми к груди, на тонких пальчик коготки, рот без губ, приоткрытый наполовину, жесткие, грязные волосы, а может и перья.  
- Но сад тот выжгла людская глупость и гордыня. Пусть ты не вся, но всяк в тебе слабее человечность, чем есть в т-р-ретей. А людям боле нет доверр-рия. И как хр-р-ра-анитель, в твоих сила сберечь ту к-р-р-оху истины от изв-р-р-ащенья.
Казалось из своей груди уродец вынул небольших размеров, чуть меньше ладони, книжицу. Она была перевязана чем-то похожим на бечевку и скреплена рунической печатью, подобной эльфийской. Карлик протянул книжицу девушке и замер.

Четвертая подхватила книжку и осмотрела со всех сторон.
- Ха, на печати герб, мертвый не меньше сотни лет. Мне хранить эту истину или дать ей жизнь?

"Судя по всему, это тот же вестник, что и притащил чумное письмо Третьей. Или птичка от ветхости умом тронулась, или, наоборот, эволюционировала до самостоятельной сущности."

- Стратег это бы лучше поняла, - пробормотала себе под нос Четвертая, разглядывая эльфийскую старинную вязь, идущую по краю печати.

- Пусть мысли твои будут чисты, как воды источника,- произнесла птица,расправив крылья в поклоне и пропала.

- Чудненько! - всплеснула руками Четвертая, - понимай, как знаешь...

Она вздохнула, плюхнулась на диван, держа в одной руке пиалу с чаем, в другой - дар вестника.
Задумчиво сделала глоток, разглядывая обложку книги без единой буквы...

___________

Она опять танцевала.
Вероятно, это был праздник весны, потому что сырой утренний туман, жизни которого - до первых лучей разбуженного солнца, пробирался под полупрозрачную ткань накидок и кушаков.

Вот только все барабанщики либо валялись пьяные по шатрам, либо ушли на другой холм. Первое было смешно, второе обидно. Ведь Зира всегда собирала самый большой круг. Но обида унеслась легким пером в небо.
Она опять танцует!
Как это здорово, даже без музыки. Все равно, музыка есть. Звон браслетов, шелест ткани, стук крови в висках.

Дазира рассмеялась, расколов хрупкое утро глухим эхом
... и проснулась.

Открыла глаза, лежа в обнимку с подушкой и сонно улыбнулась поддернутым пеплом углям в камине. Хороший сон.
Не иначе, сумасшедший вестник постарался... А мог ведь и кошмар нагнать.

Рука Дазиры лениво выползла из под подушки и взяла эльфийскую книжку с печатью, которая скромно лежала около дивана.

Пару минут она посомневалась, но потом села, вытащила из под второй подушки маленький кинжал и решительно срезала бечевку с печатью.

- Ойей... - разочаровано сообщила Четвертая стенке и захлопнула книжку, - древне-эльфийский во всей красе. Надо идти за словарем...

немного взбудораженная Анна подбежала к дверям комнаты Четвертой. Постучала.

- Четвертый Хранитель, вы мне нужны.

Дверь открылась и в коридор выглянула Четвертая, заплетающая косичку:
- Что такое? Верблюдов я завтра уведу.

- Я плохо знаю восточное наречие. Но мне кажется, это дарственная. Взгляните." Я, король Байязед Мехмед Шах Второй Валенсийский  сим документом подтверждаю право Ордена Верум на безвозмездное и бессрочное использование прибрежных земель Валенсийского Государства в своих высоких и благородных целях".

- Прочтите сами, я могу ошибаться.

Четвертая откинула косичку и схватила свиток обоими руками. Пошевелила губами, перечитывая:
- Все так, и подпись подлинная. Это тот самый Байязед Валенсийский, который был Первым Хранителем еще до Чумы. Раньше посвященные служили истине не только словом и делом, но и нажитым. - вздохнула Четвертая.

- Байязед Второй ведь приходится прадедом Альхазреду. Как только разберемся с Артефактом, незамедлительно поедем в Валенсию. думаю, нынешний король должен с уважением и почтением отнестись к воле своего предка.

Четвертая посмотрела с иронией:
- Вы думаете? Ему придется подарить добрый кусок своих земель. Весьма неплохих, кстати. Нужно быть готовым, что рационализм потеснит уважение предков.

- Не проверим - не узнаем. Но стоит быть готовыми и к такому повороту событий. Пускай монаршья дарственная пока побудет у вас. Мой кабинет в последнее время все чаще напоминает проходной двор. Кстати о кабинете..У меня дела, Четвертый Хранитель. Не забудьте о верблюдах, вы теперь за них отвечаете. И...да. Эхму не продавайте. Я к ней привязалась, - Третья кивнула кочевнице и направилась в сторону своего кабинета.

Четвертая вернулась назад в комнату и недоуменно осмотрелась.
- Ну а моя комната превращается в библиотеку.

Подумала и засунула свиток за большое медное блюдо на полке камина.