...и чтоб муха не пролетела!

- На обе гланды... - проворчала Четвертая с легкой хрипцой, и повернулась к Анастассе, - извольте, вот вам гигант в чувствах.

- Семнадцатый, вы как хотите, но до Хранилища доползите. Нам еще останки Третьего стража перетаскивать.

Она распрямилась во весь рост и осмотрела побоище. Вдалеке собирались остатки кочевников.

- Останки?.. Значит, Рыжий все-таки нарвался? - Свартайди, зарычав от боли, встал на ноги и, чуть пошатываясь, подошел к упавшему шатру. Еще один друг ушел на тот берег... Сколько их было, сколько еще будет!.. Хромой опустился на колено и перевернул тело Луса.

- Вечно вы, девчата, панику раньше времени поднимаете! - с облегчением усмехнулся гигант, - Надо ему морской соли под нос сунуть - очухается!

Вынув кинжал, Свартайди отрезал от полога длинную полосу ткани и обмотал вокруг пояса, запирая кровь и сжимая мускулы. Чуть полегчало. Да и в голове уже прояснилось.

- Что? Нет соли? - посмотрел он на девушек.

Прежде чем опора шатра упала и огрела Луса по затылку, тот успел приметить под шелковым пологом нечто достойное внимания - груду разновеликих сундуков. Крепких основательных сундуков с хорошими замками, в таких явно хранили не картошку. Уже падая, он машинально сгреб небольшую кованую шкатулку с затейливым узором на крышке и боках.

* * *

- А ну убрали от меня руки, коновалы паршивые, вы и слона доконаете своим горе-знахарством, - Лус резко сел, обвел окрестности слегка окосевшим взглядом.

В голове гудело, а на затылке наливалась добрая шишка. Несколько синяков и незначительных царапин. В остальном рыжий чувствовал себя прекрасно и был не прочь немного подкрепиться. В пятую точку больно впивалась найденная шкатулка. Лус незаметно для окружающих накрыл ее полой плаща, затем технично припрятал за пазухой. Он медленно поднялся, затем широким шестом отдернул шелковое полотнище, открывая сундуки с имуществом опального паши.

-Ну вот и славно, все живы. Ты неповторима Четвертая! - Тихо рассмеялась.

-С возвращением Сварт.- Улыбнулась варвару и слегка усмехнулась видя, как Лус первым делом стал открывать сундуки. И все же рана на его рыжей башке ее беспокоила. Но пытаться помочь ему сейчас было бесполезно и все же... достала еще лоскут и смочив его жидкостью из какого то флакона, тронула Стража за руку.

-Лус? Приложи ка это к головушке, это не займет много времени. - Не дожидаясь ответа, слегка привстав на носочки, приложила к ране на голове, там где кровь уже слегка запеклась и смешалась с огненной шевелюрой парня. Чуть прижала влажную тряпицу. Одновременно оглядывая место побоища.

-Сдается мне, что тот кто устроил этот переполох, все еще здесь. Взрыв магии здесь, был не случайным. Кто то из наших тут. Лус, оставь свои сундуки никуда не денутся.  Нужно найти "виновника торжества" Боюсь ей нужна будет наша помощь. - В том, что это кто-то из колдуний Ордена она не сомневалась.

...

Четвертая приподнялась на носках и осмотрела всю ширь пустыни до ближней гряды скал пополам с песчаными насыпями...
- Вижу только поверженных врагов, - важно сообщила она, - так что сундуки можно грузить на Третьего стража и возвращаться. Зачистку закончат Дети Пустыни.

- Поздравляю нас, господа истинные. Угроза вторжения уничтожена. Третий страж, вас просила присутствовать при допросе пленника Третий Хранитель.

-Да, похоже, что здесь только...- оглядела поле недавнего сражения.

-Но кто-то же использовал магию. Это убило врага. И произошло это вот, только что, совсем недавно. Где виновник торжества? - приподняла край палатки и потянула на себя. Тяжелая ткань "съехала" со своего места.

-Вдруг нужна помощь? Но я не стану спорить, может и ушел спаситель. - еще раз огляделась. На лице недоумение.

-Да, давайте возвращаться. Господа Стражи, все в порядке? Как ваши раны?

"И лучше бы я этого не делала" – осматривая монолитный кусок льда подумала Корди. Ей довольно плохо удавались заклинания связанные с изменением температуры. Но в тот момент казалось, что другого выхода нет...

Подмога пришла. Всё, сейчас всё закончиться легко и просто. Держи карман шире, всё стало куда сложнее. Оказавшийся одним из первых на поле боя Лус, уже опомнившиеся враги, которые решили уйти от неминуемой гибели, – полная сумятица, и опять стрелы летят.

Корди заметила, как один из магов заскочил в палатку. Парочка ударов издали – палатка защищена, и защита хороша. Переместиться ближе... "Чуть не задела" – Корди на секунду взглянула на Луса. А уже в следующую секунду услышала хруст собственного позвоночника. Краткий момент полёта, и можно снова вздохнуть. Понять, что же сейчас произошло Корди не успела, встретилась глазами с кем-то из врагов. Тот был в десятке шагов от неё, растянувшейся на песке.

Человек разглядывал её, но как только увидел, что колдунья в сознании, то решил не терять момент. Он резко замахнулся и метнул нож. Попыталась рвануться в сторону, избежать удара, Корди хотела уйти от атаки привычным образом, но похоже, что тело ещё не очнулось после бросившего её на землю взрыва. В последней попытке защититься она рефлексно выставила вперёд согнутую в локте левую руку. Удар. "И что это?" – хаотичная мысль, перед глазами был кончик лезвия. Лезвия, которое вонзилось и прошило руку насквозь. Корди только сейчас поняла, что на её руке уже не было перчатки, и соответственно никакой защиты. Она вскинула глаза, и пока сильная боль не затопила сознание, успела увидеть как её противник, сделав пятясь назад пару шагов, развернулся и побежал. На его лице промелькнула торжествующая улыбка.

Из груди женщины вырвался судорожный выдох, даже не крик, но и не хрип. Взгляд снова зацепился за пронзённую руку. Метательный нож был явно смазан чем-то ядовитым. Темнеющие сосуды, которые стали видны сквозь кожу, не оставляли в этом никаких сомнений.

Два удара сердца, таких ощутимых сейчас... Корди уже стояла на ногах. И думала она лишь об одном. Как и во всех подобных случаях, если кто-то смазывает ядом своё оружие, то с собой носит противоядие, хотя бы для самого себя. Достать его, но как? Если уже через несколько секунд яд нельзя будет локализовать в организме. Ведьма приняла решение практически сразу, и потому, вставая, уже сдёрнула с пояса одно колечко, маленький амулет. Небольшой замах правой рукой. Кольцо резко стало светиться. И хлопок – активированный амулет впечатывается в кожу, выше локтя, так высоко, как позволил наплечник доспеха.

Воздух окончательно покинул лёгкие. Колени врезались в песок, но Корди всё же не упала на руки. Теперь одна из них стала похожа на кусок льда, отколовшийся с какого-нибудь склона горы под действием солнечного света... Любую боль можно заглушить ещё большей болью. Или очень сильным напряжением, как физическим, так и психологическим. Не теряя времени попусту Корди ринулась, можно сказать с места в карьер, вслед за той гнидой, что так некстати оказалась рядом с ней после магического взрыва. Пытаясь полностью закрыться от боли в замороженной руке она уже через несколько шагов нарастила такой темп бега, что было ясно – в нормальном состоянии никто так не бегает, тем более по песку, тем более с большой ледышкой в руках (или вместо руки).

Месть была близко. Всё ближе и ближе. Только вот, удирающий с поля битвы человек уже почти добежал до коня. Несколько воинов паши вели бой с парой кочевников. И как раз за их спинами находились кони. Вне всякого сомнения, кочевники смогут перебить всех, не дадут никому избежать уготованной участи. Но к тому времени противоядие может оказаться очень далеко. И никто не привезёт его для колдуньи, хоть и члена ордена, но лишь одной из стражей.

Давно задубевшие от бега мышцы всё-таки не выдержали, Корди неловко подвернула ногу и полетела мордочкой в песок. Действуя больше инстинктивно, чем разумно, она сжала правую руку в кулак и подумала об одном заклинании. И даже этого оказалось достаточно, видимо магическая энергия уже сконцентрировалась сама собой из-за нетипичного состояния, в котором находилась в тот момент ведьма.

Опять глухой удар, но разумеется не такой сильный, как в тот раз, когда Корди целенаправленно обрушила большой снаряд в кучу лучников и магов. Подопечные Саледа каким-то образом остались на ногах. А вот все остальные упали навзничь. И главное вместе со всеми упал и тот, кого преследовала колдунья.

Чьё-то лицо... небо... лицо... кажется это один из наших кочевников. Корди не слышит сама себя, но всё же произносит слово противоядие и показывает на беглеца, тот, наверное, мёртв, не двигается. Опять пропуск. Песок лежит вертикально, нет, это она лежит. Боль возвращается. "Я ещё не мертва..." – колдунья ничего не слышит, как будто нет никаких звуков, или нет слуха. Не знает сколько прошло времени, как не знает она и того, что яд не был весь заморожен. Но вот, что-то меняется. Опять небо. И звук! Со всех сторон слышно... слышны голоса и до безобразия много шуршания песчинок. "Как хорошо было" – Корди не отметила тот момент, когда ей помогли выпить жидкость из найденной на теле воина склянки. Их было две, одна побольше с самим ядом, и другая, намного меньше в размерах.

Лёд тает. Боль растёт. "И лучше бы я этого не делала... Подкову в..."

И все же чувство тревоги не покидало эльфийку. Что-то было не так. И тот, кто здесь был, в большой опасности. Она задумчиво оглянулась по сторонам и стала собирать разбросанные по песку какие то побрякушки, равнодушно кидая их в один из раскрытых сундуков.

Угроза миновала. Орденцы пока не вполне осознавали это, все еще взбудораженные опасностью. Еще не остыли рукояти мечей, еще шарили вокруг настороженные взгляды, ловя малейшее движение. Но в лагере паши стояла особая тишина, которая говорила, что ни один враг не ушел живым. Пришло время подсчитать потери и позаботиться о раненых. Пришло время осмыслить полученные уроки, подвести итоги и приобщить их к накопленной Истине.

Спойлер:

Араханна пишет:

- Первый вопрос будет очень простым. Как ваше имя, эфенди?

Плененный паша яростно завращал глазами. В отчаянии и бессильной ярости он заскрежетал зубами, сверля ненавидящим бешеным взглядом Хранителя. Языком он нащупал фальшивый зуб, предусмотренный как раз для такой безвыходной ситуации. Он сильно сдавил челюсти, во рту хрустнуло. Обрюзглое лицо паши покраснело, затем посинело. Тут он резко подался вперед и выдохнул в сторону Ханны облачко зеленого ядовитого газа, которое стало стремительно расползаться по камере. Паша же забился в конвульсиях, захрипел надсадно, из его рта вывалился почерневший язык. Грузное тело дернулось в последний раз и безжизненно замерло.

- Проклятье, - прошипела Анна, стремительно прикрыв рот и нос рукавом, - Стратег, живо в коридор! - она вскочила со стула и со всей силы толкнула плечом дверь. Уже в коридоре, дыша нарочито глубоко, словно до этого она задыхалась, ведьма с брезгливой ненавистью уставилась на дверь.

- Стратег, вот и задание для вас. Выясните, что за отрава. Только позаботьтесь о своей безопасности, не суйтесь туда без защиты. Как только выясните, предоставьте мне отчет. Если труп токсичен, придется сперва принять меры, а уж потом отдавать его на растерзание Второму Агенту. В его руках умеют разговаривать даже мертвецы, - нервно дергая крыльями носа и злобно сверля глазами каменную дверь запечатанной темницы проговорила Анна и, зачем-то все еще прикрывая рукавом лицо, отправилась в сторону лестницы наверх.

...немного позже, в склепе Хранилища...

- Моё имя - Абу Али ибн Гедик Мехмед аль Весим - с трудом шевельнулись сизые губы мёртвого паши, отвечая на вопрос Араханны.
Вытаращенные в агонии глаза слепо уставились в покрытую изморозью шерховатую стену, за спиной кутавшейся в плащ ведьмы, отделяющую холодную камеру  от остального некрополя.
Огненный язык единственного факела, виляющий, словно лисий хвост, с трудом освещал грузную фигуру покойника, сидящую неестественно ровно, будто насаженную до самого основания черепа на хорошо смазанный бараньим жиром кол.
Несколькими шагами позади опустив голову застыл некромант.
Из под его рук тянулись напряжённые дымно зелёные тени, фиксирующие провинившегося мертвеца, лезущие в его заплывшую жиром глотку, стелящиеся над очагами его памяти.

- Значит,  интуиция меня не подвела, -  собщила Анна вполголоса некроманту, после чего, спустя продолжительное время раздумий (еще с прошлого раза, когда они допрашивали Ни Берку, Третья запомнила, что вопросы надо формулировать максимально четко и по возможности просто), продолжила разговаривать с мертвецом на его языке, сверля натужно извергающий хриплые звуки труп колючими глазами:

- lim'adaha hajam l'ana?¹ - спросила Анна, медленно проговаривая слоги, не столько для того, чтобы смысл вопроса дошел до мертвеца без потерь, сколько из-за того, что слишком долго не практиковалась в языках.

В сущности, ее интересовало только две вещи: какого беса паша явился с войском к их стенам и не состоит ли он в сговоре с Энигером.


___________________________________

¹ - (لماذا هاجم لنا؟) - Почему напали на нас?

Слово застряло в остывшей глотке самоубийцы, а потом вывалилось, как потроха из вспоротого поросёнка. Повторённое на валенсийском, кальфеонском и ещё нескольких диалектах глубинки, отчётливо и тяжеловесно прозвучало :

- Месть.

- Очень интересно, - вполголоса буркнула Третья, - И за что же вы нам мстить собрались, эфенди? - ведьма подошла к покойнику на расстояние вытянутой руки и даже наклонилась чуть вперед, нависая над посиневшей мордой с видом таким, будто готова его разорвать в клочья, даром что он и так был мертвый.

Словосочетание " вы - нам" дернуло из подпорченных токсичными миазмами рассудка валенсийского паши сразу два остова независимых воспоминаний.
Голова трупа, мелко подёргиваясь, заявила глухим голосом, продолжая буравить взглядом равнодушно поблёскивающие кристаллы инея :

- Планы спутали, в могилу гнала, бесова дочь.

- Что за планы, паша? И имеет ли к этим планам отношение бывший посол Кальфеона Энигер? - Третья раздраженно сцепила зубы, отчего ее скулы еще больше заострились. Для нее картина складывалась четко: посол и паша сговорились, чтобы выманить ее из Хранилища: Энигеру предстояла разделаться с Хранителями, а Весиму-паше вырезать всех в Хранилище.

Очень подробно, в полном объёме перечисляя цветастые имена, родословные и титулы участников, затраты на развёрнутую сеть шпионажа, подкупы царедворцев, наёмных головорезов- убийц, пленниц гарема  и закупку оружия, сановитый мертвец выложил историю заговора по свержению с трона Валенсии султана Альхазреда.

С трудом продираясь через нагромождение потного восточного колорита и начиная тихо постукивать зубами от холода, Мэшдш кое как вычертил себе основные вехи истории, приведший смуглых агрессоров под допожарные стены Хранилища.

Рыжегривая вдовица, совершая променад к ласковому южному морю, по заданию Ордена, под охраной опального Третьего Стража, нечаянно для себя, и совершенно неожиданно для серьёзных валенсийских заговорщиков, оказалась втянутой в дворцовые коньюктуры.
Переворот сорвался, лавиной увлекая в безжалостные жернова судейской машины неверных сердцами подданных.
Палачи трудились не покладая рук денно и нощно.
Сливные канавы заполнились потоками крови из пыточных казематов, корчившихся на кольях  выставляли по обочинам торговых путей десятками, брёвна с  повешенными торчали из каждой городской бойницы - в назидание.

Чудом прорвавшись, с именным отрядом, пока облава на изменников ещё не приобрела слаженности, Весим паша бежал из страны, в которой у него не оставалось уже ничего.
Возложив шумный провал всей экспансии на случайно вклинившихся иноземцев, не имея сил и возможностей пережать глотки истинным виновникам катастрофы, одержимый местью, он устремился в Чёрную Пустыню.

Имя Энигера так и не прозвучало.
Участия в валенсийском гамбите кальфеонец не принимал.