Следы в будущее

Коридор

***
Четвертая прошла по коридору в походных доспехах, изрядно побитых, волоча по каменному полу на вид не слишком тяжелый мешок. В мешке не бряцало и не звенело, не шевелилось и вообще, похоже, просто лежало и считало повороты...

***

Купальня Хранилища.


Мешок пришлось втаскивать с некоторым бережением - порог купальни был задуман, вероятно, с целью недопущения проникновения сырости дальше по коридору, если вдруг весь состав Ордена задумает ухнуть в бассейн и таким образом вызвать потоп.

Четвертая мешок приподняла обеими руками и опустила уже на краю бассейна. Дверь купальни прикрыла на крючок и задумчиво присела рядом с мешком.
- Место странноватое, конечно, но... Куда еще тебя тащить, мерзопакость рукотворная? Сюда заходят редко, да и, ходят слухи, Создатель слегка упустил вероятность вашего пребывания в водной среде... слышишь, ты! - острый кулачок несильно ткнул в боковину мешка, - правда, что вы воды хуже кислоты боитесь?

Мешок затаенно молчал.
- Ну и ладно. Сейчас и установим истину.
Рука Дазиры потянулась к горловине.

... Пальцы в обрезанной перчатке сноровисто ослабили тугой узел и предусмотрительно  утянули распустившуюся веревку за растрепанный конец.

Мешковина безучастно опала вниз и так и пролежала минуты три.
Дазира села на бортик бассейна, положив на колени кинжал в черных ножнах и с любопытством ждала. Однако мешок продолжал оставаться безучастным.
Дазира чертыхнулась лениво и полезла в свою сумку. Оттуда была извлечена непривычного вида книженция - обложка из гравированных тонких металлических пластин, листы непонятного материала, возможно и пергамента, убористо размеченные схемами и  формулами.
С видимым отвращением пролистав книгу, Дазира нахмурившись, уткнулась глазами в найденный текст и, откашлявшись, пропела на манер заклинания:

- Внимание, объект. Открыт новый доступ для активации.

Синие глаза требовательно воззрились на мешок.
Звон и бряцанье, раздавшееся в смеси со странными всхлипами и рыком были ей ответом. Мешковина медленно сползла, являя преломленному водой свету купальни странную башку, соединение металла и короткой шерсти.

Четвертая брезгливо сморщила нос, разглядывая бледно-зеленого гоблина, у которого от расы остались лишь подобие цвета кожи, мелкий рост да своебразные уши. Одно ухо. Вместо второго в череп существа был врощен некий прибор, провода от него уходили за спину под воротник грязной свалявшейся шерстяной робы. Выпуклые глаза, явно позаимствованные у какого-то ночного зверя, наполненные до краев мерцающей чернотой, трудно повернулись в глазницах, осматриваясь. На макушке гоблина никудышная серая шерсть (о, боги, Марни, это была шутка или она тоже функциональна?) обрамляла металлические бугорки, количеством четыре.

- Это... - Дазира на минуту отвлеклась на книжку, освежая память, - Объект! Говорить можешь?

Гоблин очень физиологично отдернулся от края бассейна и замер опять, повернув морду к источнику звука.
- Ты есть не хозяин, ты нет допуска к информации. - с заметным усилием, тормозя перед каждым словом, сообщило создание.

Четвертая прищурилась неожиданно зло, но терпеливо слазила в сумку и достала задавленного кролика. Тушка качнулась перед мордой гоблина.
- Ты это... как там?... - книга шелохнулась, перекинув пару страниц, - а, вот... восполнить органический запас компонентов восстановления не желаешь?

Черные лупошары быстро мигнули перепонкой, дрожащая лапа неуверенно потянулась к тушке.
Дазира тут же отпустила зверька, и руку отдернула к кинжалу.
Гоблин разверз пасть, оснащенную двумя рядами костяных пластинок и игольчатыми клыками и с мокрым хрустом принялся перетирать органику.

Четвертая приобрела цвет несколько приближенный к твари и отвернулась, дожидаясь окончания процесса.

За шесть часов до...

- Да что ж такое-то! Фррр... гады прикрученные, проклятые отрыжки магической бесовщины, пьяный бред запойного механика! Уйди, крылатая пакость, уйдиии!...

Четвертая с полубезумными глазами скакала по тесному лабиринту, уставленному клетками, бочками и пороховыми зарядами.
Тетива изодрала перчатку в клочья, на плече горела ссадина от неудачного отскока в узком проходе, да что там, все тело болело от ударов об углы этого сумасшедшего построения...
Четвертая, мало приспособленная к боевым прорывам в столь тесных каменных кишках, давно потеряла и направление и время, и просто слепо истребляла все передвигающееся, а впрочем, заряды тоже стоило, потому что, первый-то рванул вполне ощутимо, благо она уже за стенку спряталась...

Перепрыгнув через труп очередной твари - крылатой и даже издали милой как стрекозка, она влетела в внезапно открывшуюся яму с очумело бродящими переделанными орками.
Чем они тут питались, знал только скотина Марни, а впрочем, что тут думать, такими, как Дазира и питались. Изредка.
Шприцы, воткнутые в шею талантливым маньяком, что-то там закачивали, перламутрово-желтое, даже на взгляд кислотное.
Орки совершенно равнодушно оживились и двинулись к Четвертой. Завизжав уже совсем яростно, Четвертая упала на колено и расстреляла всю делегацию по встрече в упор.

Слизнув с содранной ладони кровь затравлено осмотрелась и побежала по лестнице вверх.
Лестница! О, мать-пустыня, хоть что, лишь бы не эти стенки в бесконечности.

Сердце подскочило куда-то к горлу и там колотилось, когда она с разбега после семи пролетов влетела на тихую, огороженную поляну с полуразрушенной башенкой с краю.
Тут и споткнулась, рухнув больно коленками в старые черепки и осколки кирпичей...

... Тихо прошипев что-то дремучее на языке пустыни, Четвертая устало поднялась, мысленно порадовавшись, что кожаные накладки на штанах вынесли очередное испытание и уставилась на еще одну лестницу. Эта вела на второй этаж башенки.
Бегло бросив взгляд за спину (отстали, уродцы!) и по сторонам, она поняла, что угодила в островок запущенной тишины. Предзакатное солнце красиво бросало тень сквозь прутья ограды. Что это было? Арена? ипподром? прогулочная площадка для модифицированных питомцев?.. Кто знает, тот уже не жив.

Четвертая машинально отряхнула крошево и пыль с доспеха и двинулась к лестнице. Прежде чем отдыхать, стоит проверить все.

... Ступеньки сухо повизгивали старым деревом, перила кое-где превратились в труху. то ли от времени, то ли от чьих-то терпеливых зубов.
А наверху маленькая каморка встретила покоем и тишиной. Колбы, шприцы, стеклянные дутые конструкции непонятного назначения загадочно бросали блики сквозь давнюю пыль. Кучка раскрытых книг на толе среди вороха мелких деталек... Четвертая подошла с ленивым интересом, отдавая себе отчет, что вряд ли что поймет в каракулях сумасшедшего...

Так оно и оказалось. Угловатые закорючки непонятного письма перемежались длинными формулами и вполне ясными зарисовками: орк в разрезе вдоль, гарпия с пришитыми крыльями гигантской осы, гоблин без кожи, скелет чьей-то ноги с когтями. Карта.

Четвертая тряхнула головой и листнула обратно. Карта?! Вполне ясная банальная карта... Местность забора образцов? Ноздри Хранителя любопытно дернулись, улавливая запах тайны. Ну-ка, ну ка? Она торопливо присмотрелась к ближайшим картинкам и нашла еще одну странность. Очень знакомую странность.
После зарисовки схемы присоединения головы к колесам телеги, затерялась скромно еще одна. Лекало с точными замерами некоторого инструмента, со сложной системой зубцов...
Четвертая потянула кожаный шнурок с шеи и вытащила на тусклый свет из-под жилета свой Ключ. Четким движением положила на схему лекала.
И тут же между лопаток дернуло острой болью.

Молча укатываясь с линии броска, Дазира нечаянно зацепила локтем хрупкую конструкцию из колб и трубок, которые полетели на пол с отчаянным звоном и тут же ему в унисон завизжал возмущенно хрипло-писклявый тенор.
Выглянув из-под локтя, пригнувшаяся Дазира увидела, наконец, виновника переполоха, уже прицеливающегося для еще одного броска камнем. Очередное создание профессора не поражало ни мощью, ни функциональностью. Возможно, это был первый опыт Марни, и производился он на подручном материале. Наверняка, этот доходяга-гоблин был одним из чернорабочих в доме ученого и вполне заурядно поливал его грядки и выносил обрубки тел, пока не привлек к себе ласковый взор гения.

Все это мелькнуло в голове Дазиры со скоростью стрелы и план родился сам собой. Итак, у нас первый, и вероятно, любимый образец... Гоблины, конечно, те еще собеседники, но все же...

Четвертая решительно потянула лассо из сумки.

Купальня.


- Ну что, покушал, уродец? - брезгливо-жалостливо поинтересовалась Дазира у «объекта» и не спеша поднялась на ноги.
Гоблин, все еще жующий, словно верблюд в меланхолии, настороженно следил за нею глазами.
- Я вижу, э... ресурсы не восполнены? - сочувствие в голосе было почти искренним... живая отчасти тварь, все-таки...- а у меня есть еще крыска. Почти свежая.

Четвертая шагнула стелющимся шагом кочевницы к пленному и раскрыла книжонку на странице с ключом.
- Информация на ресурс, а? Откуда эта схема у хозяина? - она поднесла книгу к серо-зеленой морде.
Гоблин отшатнулся, как сломанная кукла дернувшись в суставах, замотал башкой, повел черными бельмами, хрипнул:
- Не сказать! Хозяин не дать приказ!

Дазира вмиг нахмурилась и напомнила:
- Крыска. Сочная, свежая, дохлая. Как твой хозяин. Дохлый хозяин не может дать приказ. Я приказывать. Говори!

Она даже ногой топнула, входя в образ гоблинской госпожи.
Но объект подпрыгнул, роняя капли кислоты с шприцов и опять замотал отрицательно и решительно башкой.

Четвертая рассердилась и расстроилась. Чем больше преград возникало, тем важнее ей казалось узнать, как открывается эта загадка. А единственный источник ответа- вот он, паршивец зубастый, стоит, башкой плешивой трясет.

- Вобщем так, уродец, - морщась от предстоящего, твердо и страшно сообщила она, - у тебя два пути: пополнить ресурс крыской, предварительно рассказав все, что тебе известно, или научится плавать с моей помощью.

То, что жертва ученого гения прекрасно понимал разумную речь, стало ясно сразу -  жалкая попытка спасти себя от уроков плавания была пресечена жестким захватом за воротник робы.

- Нууу? - угрожающе повернула Дазира жертву к себе мордой, держа на вытянутой руке. Разило от гоблина то ли тухлой рыбой, то ли дохлым кроликом.

- Что за схема в книге?!

Гоблин зажмурился и клацнул челюстями, извиваясь червяком в попытке перепилить руку Дазиры, а заодно, как знать, и ресурс пополнить...А она ему крыску...

- Ах ты, скотина гоблинская! - с злого перепугу Четвертая не рассчитала и макнула тварь по самую макушку в воду, чтоб притих. Вот только он не притих, а наоборот — завизжал под водой (как это изловчился только?!) истошно, дернулся всем телом и вывернулся из руки.

Четвертая ахнула, и заметалась, не рискуя сунуть руку в воду, хоть глубина-то была человеку по горло, но древний ужас кочевницы на морские чудища зубастые помешал ей лезть следом сразу, а после и вовсе не стоило.

Гоблин отчего-то тонуть не стал, а всплыл надутым пузырем вверх, уже не визжа, а икая, лупил по воде конечностями бестолково, а вокруг него расплывалось кислотное облако...

Четвертая села на бортик, уткнувшись лицом в коленки, сжимаясь каждый раз, как у гоблина что-то трескалось, булькало и икало.
Но, наконец, все звуки стихли, и только тихо лопались пузырьки кислоты на поверхности воды.
И допрос не задался и купальню придется закрыть на ремонт...

***
Четвертая в задумчивости брела по коридору и размышляла на тему найденных сведений. С одной стороны, все было зыбко и непонятно. Да и ключ, собственно, не был идентичным, а, скорее, весьма похож... Похож, как похожи ключи Третьей и Четвертой.
Обыск лаборатории ничего не дал: если ключ и когда-то был там, сейчас только Марни знал, куда он делся. Итак, со схемой путь вел в тупик.
Тогда - карта!
...И Дазира решительно свернула в коридор с аппартаментами Первого Стратега.

Зейма.

...Руза отпила глоток тепловатого густого чайного настоя на верблюжьем молоке и задумчиво цокнула языком, откладывая свиток.
- Война? – Салед замер на колене у входа, бесстрастно вперяясь в узор ковра у своего сапога.
Правительница пожевала пухлыми губами и, отставив чашку окончательно, сплела пальцы в перстнях на животе.
- Нет, Салед. Нет… - прикрытые глаза подсказывали, что Руза делает выбор, просчитывая лучший вариант, - все спокойно. Четвертый Хранитель просит прислать проводника.

Салед промолчал, но вертикальная морщинка между бровями ослабла. Этим двоим не нужны были слова, чтобы понимать друг друга. Последний хранитель принесла много хлопот, выдернув племя из привычного уклада и изрядно потрепав человеческие ресурсы. Не смотря на готовность идти до конца в служении, новость принесла скорее облегчение. Один проводник – это не все воины племени. Салед подождал еще немного и вышел, бросив взгляд на отстраненное лицо правительницы.

Через несколько мгновений полог входа робко приподняли, впустив горячий воздух полудня, и в ковер шатра стукнулись щуплые коленки в легких хлопковых штанах.
- Сайиде, мое послушание у ваших ног.
Руза приоткрыла глаза ровно на столько, чтобы увидеть склоненную макушку с приспущенным покрывалом.
- Зейма, моя девочка, – рука в перстнях шелохнулась и легла ласково на голову невысокой девушки в обычном перстом платье племени, - Хранитель призывает тебя.
Зейма почтительно прижалась лбом к руке Рузы и подняла карие глаза с хитринкой:
- Повинуюсь, сайиде. Я выйду на закате.
Руза кивнула и легонько махнула кистью, отпуская проводницу.

… Бережно отпустив полог на место, Зейма выпрямилась и посмотрела на Саледа.
- Не спеши в пути. Судьба всех приводит вовремя. – Салед протянул девушке свежевыточенный посох из священного черного дерева, призванного оберегать владельца в ночных дорогах. Зейма почтительно приняла спутника, и запустив пальцы в косу, выдернула яркий синий шнурок,  завязав на навершие. Поклонившись благодарно, она отступила на шаг и юркнула под свой навес собираться в путь.

Примерно, когда половина пути до Хранилища осталось за спиной, перед глазами Зеймы предстала интересная картина. Посреди бескрайних просторов пустыни была установлена небольшая палатка. В паре шагов от нее находилась тренога, с подвешенным на ней котелком, дно которого с завидным постоянством касались языки пламени от небольшого огонька. Внутри что-то булькало, а ветер разносил приятные ароматы по всей округе. На небольшом походном стуле, подле треноги, разместился человек в длинном сером балахоне, то подкидывая в что-то в воду, то помешивая содержимое. Сидел он спиной к девушке, что не позволяло разглядеть его более детально.

Алый диск солнца уже практически полностью скрылся за горизонтом, заставляя причудливые тени играть свой последний танец. Ветер донес до Зеймы слова:

- Подходи, не стесняйся.

Голос был слегка скрипучим, выдавая преклонный возраст говорящего. Но все же, какие-то нотки сообщали слушателю, что перед ними не простой старик.

Зейма поправила черный платок на лице и ступила ближе.
- Мир вам, почтенный, как кочуете? - стандартно поклонилась она, как принято было в племени и шустро присела напротив старика прямо на песок, вежливо прикрыв пятки подолом.

Любопытные глаза пробежались по серому балахону, попытались заглянуть под нависшее поле шляпы, задержались на руках, и скромно уткнулись в песок перед собой.
Зейма молчала, только ноздри чуть-чуть подергивались, то ли запахи ловя, то ли не запахи.
Черный посох лег перед ней на песок, словно разграничивая встречного и ее, но картина не поменялась, и поэтому проводница слегка расслабилась.

Серые глаза старика уставились на девушку, но взгляд его проникал куда-то глубже. Кустистые, седые брови, обрамлявшие взор старца, ярко контрастировали с отсутствием бороды и усов на морщинистом лице. Внезапные порывы ветра, налетевшие из глубин пустыни, принеси на своих крыльях ночную прохладу. Где-то вдалеке, а может быть и совсем рядом, послышался глухой хлопок. Старик перевел взгляд на булькающий в котелке суп.

- Да я и не кочую вовсе, - продолжая помешивать содержимое котелка, - тебя жду.

Предоставив собеседнице немного времени осознать сказанное, он продолжил:

- Меня зовут Вадлор, а ты, - старик поднял перед собой левую руку, совершив несколько движений, - хм...эм... Зейма, рад познакомиться. Потерпи немного, суп скоро будет готов.

"Магик" - отметила очевидность Зейма и поморщилась под тонкой тканью.
Старикан был непрост, на два шага в сторону магии не слышно. Если бы не Зеймино чутье, прошла бы мимо, крадясь между барханами. Ждет он ее, ага. Все они так говорят.
- Что, мастер, зачем тебе Зейма? Зейма в служанки не пойдет, Зейме некогда.

...Не спеши в пути...
Она отдернула платок с лица и аккуратно сложила его в сумку на поясе.Темное лицо в сумерках совсем потерялось, только белки глаз светили, да зубы сверкнули.
- Колодец в пяти барханах отсюда. - цокнула она языком, не одобряя раззорительство мага, - А шурпа не из жаб?

- Юная леди, - волшебник назидательно поднял указательный палец, - служанки мне ни к чему. Кажется ты меня с кем-то путаешь. Но это и не удивительно, так как ты обо мне ничего не знаешь. А вешать ярлыки и составлять мнение, торопыжничать - свойство всех юных особ.

Добродушная улыбка коснулась губ, а с лица, казалось пропало пару морщин. Достав поварешкой немного супа, старик подул на него и попробовал.

- Ммм... вот и готов супчик-голубчик. Да и какие жабы? Чем ты думаешь дитя, какие жабы в этой пустыне, вон! - показал рукой на две кроличьих шкурки, висящих у в хода в палатку.

Неспешно встав со стула, при этом издавая сомнительные кряхтения, волшебник нырнул в палатку. Вернулся он уже с двумя деревянными мисками, в одной руке и, ложками в другой. Наполнив одну из мисок, он протянул ее девушке.

- Угощайся.

Зейма миску приняла обеими руками, поставила перед собой.
- Так и кроликов, мастер Вадлор, тут нет, - хмыкнула она, подождав, когда старик первый отхлебнет варева.

Вычерпав все жидкое, Зейма аккуратно запустила пальцы в миску, взявшись выбирать мягкие кусочки крольчатины и неторопливо жевать, памятуя о том, что за едой о делах не говорят.
Ясно, что маг неспроста тут уселся, да кроликов варил. То, что имя знает - так тоже ничего загадочного. Всем известно, что колдуны чужими ушами слушают да чужими глазами глядят. На всех овец да собак в кочевье амулетов не навесишь...

Насытившись, Зейма протерла миску песком да плеснула в нее из своей бутыли немного, чтобы сполоснуть.

Возвращая с поклоном чистую посуду, поднялась:
- Могу ли я помочь вам, мастер Вадлор, за вашу щедрость?

...и уставилась в ожидании на мага. Вот сейчас-то и скажет старый, что ему от нее надобно.
Зейма даже вариант прикинула: "Шел я за далекой звездой, через леса, моря и горы, потому что во сне мне видение было, что Зейма из племени Сами будет великой царицей мира. А мне, недостойному, предначертано помочь ей в этом"...  
или еще.. "Должен я победить великое чудище древнее, всю жизнь искал верное заклинание, и вот, на склоне лет нашел его, да только для успеха надо мне пару бутылей крови девственной от человеческой дочери с именем на букву З... коя ночами по пустыне шляется..."

Тут мысли Зеймы слегка сбились, поскольку с кровью была некоторая несостыковка. Она задумчиво почесала ухо и опять вернула внимание магу.

Прожив долгие годы, волшебник был в курсе многих местных традиций и во время трапезы не проронил ни слова. Когда девушка сполоснула миску водой, в глазах старца мелькнуло удивление. Но и в этот раз ничего не сказал.

Выслушав девушку, он тоже встал и принимая миску ответил:

- Ты права, покушали, отдохнули, пора и дела делать. Помоги палатку собрать, и приступим.

Всем видом, давая понять, что разговор окончен... пока, он вынес из палатки огромного вина заплечный мешок и стал все туда собирать.

Зейма опешила и уставилась на копошащегося в вещах мага с некоторой растерянностью.

- Так это... мастер Вадлор, а к чему приступим-то? Если прям сразу в царицы, так я пока не могу, у меня дело важное. А вот если через пару месяцев, так я с радостью, вы только далеко не уходите. Кроликов запасите и все. Вы ж маг, найдете чем заняться. Вон, хоть ящериц изучать, они интересныеее... Я как маленькой была, часами следила, как играют.

На протяжении всей тирады девушки, волшебник собирал вещи в мешок и ухмылялся, благо что Зейма видела только спину. Тренога, как по волшебству, разделилась на три отдельных палки, каждая из которых сложилась сама в себя, резко уменьшая занимаемое пространство. И не каждый бы заметил, что это вовсе не колдовство, а затейливые механизмы.

Обернувшись к девушке, Вадлор замер как вкопанный, а на лице читалось истинное изумление:

- Ты почему столбом стоишь, дитя ? Палатка сама себя не соберет!

Зейма насупилась и нехотя полезла собирать магово жилье.
Вот ведь упрямый старикан. Нет чтоб прямо сказать, туману напустил загадочного.
Закатав полог в удобный плотный валик, перетянула его привычно бечевой, подсунула магу, чтоб убрал в мешок.

После чего не выдержала, напомнила:
- Ежели у вас пожеланий других нет, мастер, пойду я.