I. Висельник

- Вот оно как, сразу видно - люди ученые, не по-нашему говорят. Я-то человек простой, ножом пыр-пыр, и в кусты.

Этот лиходей стражника порешил. Теперь его в гарнизон ведут, там капитан ему быстренько пеньковый галстук примерит.

- Запомни - теперь ты беглый, попадешься кому из наших на глаза, пристрелят как пса шелудивого.

- Ремесло мое известное - честный разбой, я не ассассин какой-то там.

- Богатых грабил, потому что с бедных навару нет. С бедными делился - чтобы от облавы укрывали и наводки давали. Честный - потому что своей шкурой рисковал, а не чужими руками жар загребал.

По твердому его убеждению, любой орден или клан, как бы загадочно, благородно или угрожающе тот не назывался, всегда стремился к одному: больше силы, больше денег, больше власти. И никакими средствами кланы не гнушались на пути к заветным целям.

- В хилософиях не силен. Ты по-простому объясни, что за истина такая, и за каким бесом ей в зенки смотреть.

- Монахам доверять - без штанов останешься. Эти пройдохи голову так заморочат божьим словом, что сам все отдашь, еще и спасибо скажешь.

- Я-то думал, ведьмы с бесами заодно, а у вас все как у людей - каждый ближнему норовит вцепиться в глотку

- Люди мрут, как мухи, - от хворей, от войны, от голода. Значит, у них нет никакого фатума

- На кой ляд сдались мне эти ведьмы, нехай тут помирают. Нет ордена - нет и службы.

- Здесь каждый норовит у ближнего отобрать кусок, да побольше, чтобы возвыситься над себе подобными. Мужчины - силой, женщины, - он выразительно обвел руками невидимую гитару, - красотой. А кто родился хилым уродом, тому дорога в попы или в ведьмы.

- Нет никаких богов, никакой божьей кары. Старый пердун просто выжил из ума.

- Потащили меня к тройному дереву станцевать джигу для шерифа, а колдуньи меня от конопляного галстука избавили. Теперь я навроде охранника-телохранителя для всей компании.

- Скоро начнется большая война, от запада до востока. Любой, кто не владеет оружием или не может отбиться иным способом, тот будет обузой для остальных.

Разум, хладнокровие, расчетливость - все покидало Луса в этот страшный миг [атаки], и один звериный инстинкт властно и неделимо вступал в управление его волей.

Еще не потухшими после боя, налитыми кровью, осатанелыми глазами Лус обвел лежащие на земле тела.

- Убил. У меня должность такая – убивать людей.