Плоды ожидания II.

Махнул рукой Альмиру, когда тот вошел. Раскрыл одну из книг, так и не занесенных в личную комнату и погрузился в чтение, улыбаясь как кот на сметану когда находил что-то интересное для себя в тексте и изредка поглядывая на нервное маячянье Стража.

- Итак, уже полдень. И раз больше никто не явился, будем считать, что мы их услышали, - Анна задержала взгляд на Пятом Страже, по видимому, собираясь к нему обратиться, но передумала, развернулась к Постигающему, - Постигающий, окажите любезность...помогите сопроводить предателя до библиотеки. Слушание будет происходить в его присутствии.

-Показывайте дорогу. -С сожалением закрыл книгу, вздохнул полупритворно и приготовился сопроводить Хранителя.

Призрачный Рив обернулся к двери.

- За тобой идут. Не отмазаться тебе, щенок.

- Я и не собираюсь, мразь кальфеонская.

Чтобы там не выжигало разум Луса, сейчас он видел каждую свою прошлую мысль, каждое действие безупречно ясно и мог бы легко повторить все причины и подоплеки произошедшего.

В сопровождении Тэка и Третьей он доковылял до библиотеки. На месте выжидательно оглядел присутствующих.

Четвертая исподлобья зыркнула на арестанта и, увидев его состояние, невольно прикусила губу.
Взгляд то и дело возвращался к изможденному лицу и небрежно перетянутой обвисшей руке...

Ожидание не было долгим. Предателя привели и  усадили на стул в центре, специально выставленный туда для такого случая. Лус не был ограничен ничем, кроме своего физического состояния. Ни веревок, ни кандалов.

Анна поспешно подошла к кафедре и положила на нее левую руку.

- Ирония, с которой бывший Третий Страж смотрел на каждого из нас не обошла стороной и его самого. Сегодня я не стану платить ему его же монетой, - Анна на мгновение опустила взгляд на восседающего на стуле Луса, - В конце концов, Истина так или иначе останется при нем. Воспоминанием об этой иронии, внезапным голосом совести, который никто из нас не услышит, или же злым роком. Этот человек обвиняется в предательстве, конкретно: в намеренном пособничестве тем, кто еще вчера оставался нашими открытыми врагами. Тем, кто приходил сюда за нашими жизнями. То, что это было именно предательством - я готова подтвердить лично. К огромному своему разочарованию, я прочла воспоминания его крови, которой он наследил в темнице сбежавшего вместе с ним капитана Рива.

- Мы привыкли судить о человеке по его прошлому. Истина учит нас абстрагироваться от заблуждений прошлого и смотреть на настоящее. Волею случая избавленный от виселицы разбойник был завербован Четвертым Хранителем восемнадцатого числа двенадцатого месяца и был назван Третьим Стражем. Он исправно оберегал наши жизни в течение всего нашего пути из Баленоса до Хранилища. Советами помогал наладить систему внутри хранилища. Собирался приступить к перевооружению и укреплению...Но, видимо, не все умеют принимать вторые шансы от судьбы. Неуважение к этико-моральным идеалам, неуважение ко мне лично - это проблема не ордена, отнюдь. И даже не моя. И не мне его за это судить. Но нападение на Хранителя, которая спасла его от казни, и последующее предательство - это, я считаю, прощать нельзя. Я хочу услышать мнение каждого из вас. Традиции Ордена предполагают Отлучение для предателей но, боюсь, что отлучением мы окажем этому человеку только услугу. Он продолжит грабить, убивать и вести социально опасный образ жизни. Поэтому предлагаю решить, какое наказание необходимо предусмотреть в данном случае. Я предлагаю два варианта - заключение в стенах ордена либо смерть.

От речи Третьей глаза Луса резко обрели осмысленность и наполнились знакомой концентрированной ненавистью.

- Сдохнешь ты, ведьма, однажды – ядом своим захлебнешься или свои же поднимут на ножи. Ну хоть малодушничать и дело делать наполовину я тебя отучил, считай, не зря тут обретался, - в голосе рыжего скользнула покровительственная нотка, - Для меня место в аду заготовлено, никто его не займет. Для тебя, ведьма, тоже.

Он нашел глазами Альмира.

- Помнишь, там в катакомбах, как ты этого толстого уделал, любо-дорого посмотреть? А танцовщицу в караван-сарае, она весь вечер на тебя пялила глазищи, а ты, как ни при делах, нос из тарелки не подымал? Когда ты мне перца в эль накидал, чуть глаза не полопались? Я еще тогда решил, что куплю себе новую жизнь за Эрикса. Да бестолковка подвела. Сейчас бы рассекал уже за волосатым крылом Рива, а не с вами, слабаками малахольными, возился.

- Что до тебя, непутевая. Знаю эти ваши штучки. Все эти «нет, нет, не хочу» только для того, чтобы хилых воздыхал отвадить, да найти себе хахаля понаглее, чтобы не побоялся юбку задрать. Если бы я тогда не остановился, ты бы бегала за мной, как кошка, и скулила от восторга.

- Ну, а теперь говорите. Я хочу знать истинную цену своей жизни.

Нервно дернув себя за косичку, Четвертая, хмуро сообщила, глядя только на Третью, словно стража тут не было или она ни слова не слышала:
- Если в вину Третьего стража ставят нападение на меня - то это не имеет сейчас веса... Истине нет дела до инстинктов Третьего, а я... сама могу разобраться... - рука Четвертой машинально дернулась к кушаку, где был спрятан нож,  -  Предательство Ордена - это единственное, что стоит рассматривать. Сейчас этот человек бесполезен для Истины. Печати на нем еще нет. Смерть его Ордену не принесет выгоды. Мое мнение - отлучение. Ложь сожрет его сама, руками очередного преданного товарища или местью правосудия.

Со спокойным интересом слушал речь Третьей, последующую отповедь Луса и тихие слова Четвертой. Равнодушно поинтересовался обращаясь к разбойнику:
-Это и есть истинные причины твоих поступков? А не просто словоблудишь, пытаясь ополчить против себя присутствующих еще больше думая что терять тебе нечего и, как это говорится, сжигаешь за собой мосты?

- Ополчить против себя более, чем он это уже сделал? Думаю, это невозможно. Лично от меня он не получит сегодня ничего, кроме объявления о решении. Ни ненависти, ни жалости, - голос Анны был чист, тверд и холоден, как морозное утро.

-Все-таки хотелось бы выслушать именно Луса. -Хмыкнул, успев подумать что высказывания не в свою очередь свидетельствовали о том, что хоть внешне Третья была невозмутима, но внутри явно творилась буря.

Тэк пишет:

Со спокойным интересом слушал речь Третьей, последующую отповедь Луса и тихие слова Четвертой. Равнодушно поинтересовался обращаясь к разбойнику:
-Это и есть истинные причины твоих поступков? А не просто словоблудишь, пытаясь ополчить против себя присутствующих еще больше думая что терять тебе нечего и, как это говорится, сжигаешь за собой мосты?

Лус выпрямился, насколько смог, твердо и спокойно заговорил.

- Я не дурак на себя лишнего наговаривать. Есть мне или нет чего терять, не твое дело, рожа плутовская. Или чего ты ждешь, что я тут на брюхе ползать буду, прощение вымаливать? Раньше может и наплел бы с три короба про голодных малых деток, а теперь увольте. Жил, как собака, так хоть помру, как человек.

Деланно удивился.
-Неужели и правда считаешь что говоря вот всё то, что ты сейчас говоришь ты поднимаешься из собачьей жизни в человечью? Ты можешь считать меня какой угодно рожей, мне все равно по большому счету, я спросил потому что считаю это важным, ответ на вопрос, а не ползанье на брюхе. Да, ты может и не дурак наговаривать на себя лишнего, но дурак еще тот если не отличаешь желание разобраться от желания поглядеть на самоунижение.

Альмир, стоявший у книжного шкафа, провел ладонью по лицу, словно стирая невидимую маску, затем что есть мочи хлопнул по дубовой стенке.

- Довольно пустой болтовни! Раньше надо было разговаривать, теперь уже ничего не исправить.
Вскричал страж.

- Ты уже понял, Лус, ты уже сам все понял! Трое не явились на суд значит, 3 голоса за то, чтоб лишить тебя жизни. Мой голос четвертый.

Он шумно выдохнул и добавил, уже спокойно - Подсудимый был воином, а воину не к лицу погибать от чародейства. Я прошу Хранителя предоставить ему решить самому как закончить жизнь и кто будет его палачом.

Я всё сказал.

Анна еле заметно кивнула Пятому, затем обратилась к Тэку:

- Постигающий, не тратьте свое время. И наше. Я не думаю, что он способен высказать сейчас хоть что-то кроме оскорблений и пустой отчаявшейся бравады. Этого мы слышали достаточно во всех возможных вариациях. Я услышала слово Пятого Стража относительно наказания. Теперь хочу услышать ваше.

"Бла бла бла поднимаешься из собачьей жизни в человечью?", - речь словоохотливого как-его-там скользила, не задевая раскаленной лавы, в которую превратилась голова Луса. Из озера белого металла, выступила сияющая спокойствием и твердостью валькирия.

Было бы проще протащить верблюда через угольное ушко, чем составить из незатейливых жизненных наблюдений и простейших выводов висельника ответ на этот вопрос. Но валькирия коснулась окровавленным копьем горла Луса, и обжигающие слова, как металл из домны, устремились наружу.

- Верум – это не устав, не побрякушки волшебные и не нора каменная. Верум – это люди. Не винтики номерные. Люди с душой и волей. Ну хитрый черт, и ты выходит тоже.

Валькирия чуть полыхнула горящими глазами и надавила на горло сильнее, заставляя выложить все до конца.

- Истина – это воля, ведущая к братству. К жизни, где нет чужих, где все друг другу братья и сестры. И нельзя ничего утаить.

Наваждение кончилось. Пересчет голосов как-то отступил на второй план перед непомерным грузом только что сказанного.

Холодная улыбка появилась на лице после слов Третьей.
-Истина..? -вопрос старался адресовать именно Хранительнице персонально. Затем вернул на лицо бесстрастное выражение и сказал только одно слово. -Заточение.

- Как вы верно подметили, бывший Третий Страж, - Анна вдруг уронила с лица свою "маску бестрастности", на сей раз слепленную не из гипса, а из чертовой усталости, - Верум - это люди, которых вы предали и подвергли смертельной опасности. Это люди, которые, возможно вас не уважали, не понимали, не потакали вашим капризам и гордыне. Но никто их этих людей даже не подумал сдать вас, преступника с едва ли не мировой известностью властям в момент отчаяния. Это люди, которые давясь злостью и ненавистью, лечили ваши раны, потому что вы были частью целого. А теперь...Я скажу, - она выдохнула, - Справедливое решение предполагает, что те, кого не было в Хранилище начиная со вчерашнего дня до нашего возвращения - не могли знать о суде. И не могли принять решение по поводу своего присутствия. Поэтому, Пятый Страж, у нас не четыре голоса за смерть. А только два.

Она на секунду замолчала, переваривая.

- Я поддерживаю Четвертого Хранителя и её решение об изгнании. Оно менее всего из предложенных противоречит Истине.

Стасса вошла в библиотеку, чуть пошатываясь. Оставляя за собой мокрые следы. Если бы не вода, которая все таки смыла, часть крови с одежды и лица, вид был бы еще более удручающий. Но встав, широко расставив ноги и сложив на груди руки, тихо сказала:

-Не суди, да не судим будешь. Разве не было решения, вывести пленника из стен Хранилища? Получилось даже лучше, все прошло более чем правдоподобно. И Третий страж выполнил задачу поставленную Орденом. -мокрые волосы, кровь стекающая по щеке, слегка пошатнулась, но взяла себя в руки и продолжила:

-В этом человеке, как во всех нас есть тьма и свет. И возможно, он более человек, чем другие. Я против смерти и против заточения. Его путь к истине, будет не таким простым. Но мне кажется, он уже сейчас знает об этом больше нас всех. Изгнание, вероятно лучший выход, для всех... -помолчала.

-Очень удобный. Только истинный ли? -упала на колени...

-Черт подери... - попыталась встать и рухнула на пол.

- Первый Стратег! - Анна отошла от кафедры и подошла к пострадавшей, легонько похлопала по щекам в попытке привести в чувство.

- Постигающий, отнесите, пожалуйста, госпожу Стратега в мой кабинет. Я сейчас подойду, - обратилась к Тэку.

- С голосом госпожи Стратега большинство из нас на стороне изгнания. Да будет так. Вы изгоняетесь из ордена, Лус. Незамедлительно. На этом все. Четвертый Хранитель, Пятый Страж, пожалуйста, проводите изгнанника вон.


не дожидаясь ответов ни от кого, Анна стремительно вышла из библиотеки.